Раскладка по времени 14.03 Суббота Вылет из Москвы рейсом SU179 в 21:55 15.03 Прибытие в Бишкек в 5:30. Закупка продовольствия. Выезд в Ош 16.03 В дороге или прибытие в Шадымир, если повезёт. 17.03 Прибытие и возможно ознакомительный выход 18.03 - 22.03 - работа 23.03 Отъезд 24.03 Вторник. Прибытие в Бишкек 25.03 Отлёт рейсом SU180. Прилёт в Москву в 06:30

15.03
     Прилетаем в Бишкек раньше чем свет. Весьма прохладно. Спустя совсем немного времени появляется Алексей Дудашвили на приготовленном специально для экспедиции микроавтобусе. Курс местной валюты: 1 руб = 1,13 сом. За транспорт (Mersedes Benz, с водителем) наша сторона платит 20000 сом (18000 руб или 500 USD). Машина и водитель (его зовут Марат) будут во всё время экспедиции при нас, что очень удобно.
     Отправляемся в город. Сегодня необходимо посетить рынок для  закупки продовольствия и выехать в Ош. Заезжаем также в институт (ЦАИИЗ), где работает А. Дудашвили. Загружаем в машину снаряжение, большую палатку, бензомоторную электростанцию, канистры для воды и прочее что нужно. Встречаемся и знакомимся с ребятами-спелеологами из Бишкека, нашими будущими сотоварищами по экспедиции: Олегом Буевым, Василием Поповым и Иваном Отмаховым.
     Трогаемся в путь далеко за полдень. Автобус перегружен. В южном направлении от города виден заснеженный Киргизский хребет. Весны пока особо не ощущается. Шоссе идёт сначала по равнине, а затем вползает в ущелье Кара-Балта. Переменная облачность, и путь довольно приятен. Останавливаемся на перекур. По берегам горной речки наледи. Ближе к перевалу пейзаж становится более унылым. Заснеженный серпантин дороги, защитные сооружения от лавин, серые осыпи и снежные поля. Разрушенный выветриванием горный хребет. Солнце скрывается в сплошной пелене облаков. Перевал. Это туннель. "Куссин Кольбаев атындагы туннель", уточняет надпись над аркой. За туннелем вообще "мир иной" - какая-то холодная сплошь заснеженная, почти плоская котловина, вся в тумане, и будто без границ и всякой надежды на весну. Здесь народ ещё катается на горных лыжах, спуск вдоль шоссе, а подъёмником служат автомобили. Недурно, только крутизна маловата. В самом низу котловины озерцо, видом напоминающее замёрзшую лужу. Постепенно эта снежно-унылый ландшафт переходит в ущелье, которое по мере спуска становится всё глубже, а его берега всё выше и круче. Однако и ниже границы леса ещё зима.
     В одном из посёлков обнаруживается кафе. Вывеска: "Эйуш Булак". Как раз неплохо бы подкрепиться. Но ничего нет, то есть почти буквально ничего. На столике лишь бутылка с прозрачной жидкостью, где плавает морковка и трава, напоминающая укроп, но это лишь подчёркивает пустынность обстановки. Ниже по ущелью бетонная стена Токтогульской ГЭС. Грандиозный памятник СССР. Но воды в реке как-то маловато.
     Вечереет, а путь ещё далёк. В Ош прибываем только затемно и сходим с трассы. Звонит по мобильному Андрей Небога, местный геолог из Науката, который именно там должен присоединиться к экспедиции. Даёт указания, как двигаться дальше, но несмотря на отчаянные попытки определиться в лабиринте улиц, мы окончательно запутываемся в ночном городе. Найти шоссе в Наукат помогает местный таксист. Прибываем туда за полночь и ночуем у А. Небоги в его небольшом доме загородного типа. Внутри и вокруг царит уникальный беспорядок и полное запустение. Сам хозяин немного странный, выглядит не вполне здоровым, но в общем, как выясняется, очень славный и добрейший человек.

16.03
     Погружаем утром нашего гостеприимного хозяина и его нехитрые походные вещи в автобус и двигаемся по направлению к Баткену. Но по дороге Андрей уговоривает нас свернуть временно с трассы для ознакомления с местной достопримечательностью - водопадом Абшир-Ата, что низвергается со скал из небольшой пещеры. Рядом "молельный грот", место паломничества. В целом довольно любопытное место, однако наша экскурсия отнимает 3 часа драгоценного для нас времени.
     Вскоре оказывается, что дорога впереди не только длинна, но и просто ужасна. Кончается то, что условно можно было принять за асфальт, и начинается "грейдер", пыльный и ровный как стиральная доска (на жаргоне велосипедистов эти волнистые канавки поперёк дороги, кажется, называются словом "дриблинг"). "Асфальт" уходит в узбекские анклавы, где нам проезда нет, и необходим объезд с севера. У развилки на анклав милицейский пост. Милиционер смотрит недоброжелательно и придирчиво-подозрительно, видимо, набивается на взятку.
     Минуем Баткен поздно вечером и даже не остановливаемся в нём вовсе. Всё вокруг в пыли, равно как и внутри автобуса. Дует "афганец", и небо непроницаемо.
     В Самапкандык прибываем в 23 ч. Темень. Тут выясняется, что пути в Шадымир, которым мы пользовались в экспедициях 1965 и 1968 гг., не существует. Там теперь бетонный акведук, и пути для машин нет. Долго рыскаем среди домов, плутаем по улочкам и закоулкам, спросить не у кого, дома заперты, только собаки лают. Наконец отыскиваем дом, где на наш настойчивый призыв откликаются сонные обитатели, по-русски не говорят, но то, что мы ищем путь к Кан-и-Гуту, они понимают. Мы тоже вроде понимаем, что надо вернуться на шоссе взять направление по трассе на запад, в сторону Ляйляка. Удаётся созвониться с А. Дудашвили, и тот подтверждает направление по трассе, однако где следует сворачивать на Шадымир, остаётся неясным. Приходится рассчитывать на удачу, и мы сворачиваем на боковую просёлочную дорогу, которая кажется нам верной. Однако вскоре мы обнаруживаем, что заблудились в глуши каких-то садов, канав и сараев. Полностью отчаявшись, решаем встать и дождаться рассвета. Ребята курят, пьют водку, общаются и, кажется, вполне счастливы. Я огорчён. Шофёр Марат устал чертовски.

17.03
     Саша Цибанов уходит с кем-то на разведку во тьму и скоро возвращается с известием, что нашёл дорогу. С некоторым недоверием трогаемся. И действительно, это то что надо, за околицей пустыня, и путь идёт на W-N-W. Однако просёлок едва заметен, и к несчастью есть развилки, так что мы дважды заруливаем не туда, а к северу, в отроги Сары-Тоо, где приютились одинокие фермы скотоводов, и ни души вокруг. Приходится возвращаться, исправлять ошибки. Шофёр едва жив.
     Светает, однако. Сквозь дымку встаёт тусклое красноватое солнце. Вот, наконец, Шадымир. Недолгую остановку  делаем возле оазиса. Брожу вокруг, надо определиться с лагерем, где встать. Где-нибудь здесь или возле пещеры? Не нахожу места наших лагерей в 1965 и 1968 гг. Тех пирамидальных тополей, что давали нам некогда приют, нет в помине. Родник почему-то не у скал, а ниже. Бетонный бассейн, шланг, лужа и ручеёк. Воды стало больше, она чиста и хороша на вкус. Не солёная! Поблизости за каменным забором чей-то домик и вновь заложенный сад урюка. Многое изменилось. Хотя развалины все вроде те же, но появились поодаль друг от друга 2-3 домика скотоводов-новосёлов. Где вода, там и жизнь. Но почему источник переместился и стал пресным? Что-то тут произошло...
     Короткое совещание, где встать. Решаем: в Занкур-сае, прямо у пещеры, а за водой и отмываться будем ходить пешком.
     Путь в отроги на север для нашего перегруженного низко сидящего автобуса не хорош, всюду камни, и Марат правильно решает не рисковать машиной. К тому же из мотора течёт тосол, медленно но упорно. Останавливаемся в километре от рудника и начинаем перетаскивать вещи.
     Вот он, Кан-и-Гут. Сорок с лишним лет спустя я вновь оказываюсь тут и не могу не испытывать известного волнения. Мы ставим лагерь на левой террасе сая. Здесь, как правило, базируются все экспедиции, это очень удобное место. Главный вход в пещеру прямо напротив. А в непосредственной близости от лагеря располагается воронка и провал в 60-метровую вертикальную шахту. NB: Не шляться по ночам в нетрезвом виде! Ставим общественную палатку "Ангару", налаживаем электростанцию и газовую плиту. Спасибо А. Дудашвили, у нас все удобства!
     Погода сегодня получше, тепло, но  небо опять затягивает.
     Покончив с лагерем и более-менее всё наладив, идём осматривать входы в Кан-и-Гут, штольню №1 и  штольню в грот "Верблюд".
     В этот же день совершаем первое погружение. Предлагаю в качестве разминки преодолеть путь от Верхнего входа до "Верблюда" по извилистому ходу с условным названием "Клизма", тому самому, которым мы пользовались в 1965 и 1968 гг. Андрей Марков предпочитает остаться в лагере.
     Навешиваем верёвку во входную камеру. Спуск около 10 м. Замечаю, что раньше здесь навески не требовалось, по крайней мере не припомню. Пол, мне кажется, провалился, метров на 5. Не нахожу никакого прохода к камере №2 и связанной с ней обширной системе Верхнего входа. Странно! Путь вниз, к счастью, отыскивается без особого труда. Узкий извилистый ход, кое-где с небольшими расширениями и полу-засыпанными узостями - "калибрами". Преодолевается всё это на спине вперёд ногами. Впечатление, однако, такое, что всё стало здесь как бы более тесным, нежели 40 лет назад. Вряд ли это можно отнести на счёт того, что я, дескать, сам растолстел, потому что это вовсе не так, а скорее наоборот. И "непрерывного ветвления", некогда нас удивившего, ход не обнаруживает, он однозначен, и я начинаю сомневаться, а тот ли это путь вообще и куда он нас приведёт. Впрочем, опасения напрасны: метров через 200 упорного протискивания ход расширяется, обнаруживаются довольно просторные камеры №18 и №19, а за ними открывается и сам легендарный грот "Верблюд".
     Но вот оказия: я и его не узнаю! Прежде всего замечаю, что скала-монумент Верблюду как будто провалилась, или её завалило. Она уж не возвышается гордо, как прежде, а располагается как бы на уровне глаз наблюдателя, откуда ни зайди. Несколько времнени уделяем осмотру грота и его закоулков. Вырисовывается примерно следующая картина. Пол грота загромождён скальными обломками всевозможного размера, от нескольких кубометров до камней и пыли. Повсюду ямы, но глухие. В вост. отделе грота, ближе ко входу в штольню, слева и справа под стенкой два колодца, один тупиковый, а другой представляет собой узкий полузасыпанный калибр, из которого ощущается слабый ток воздуха. В окрестностях камер №18 и 19 каких-либо продолжений, помимо пройденной "Клизмы", не обнаруживается. Далее, в сев. части грота, примерно там, где на плане Белова указан колодец с жердью, и куда, предположительно, мы спускались по верёвочной лестнице в 1968 г., разыскивая путь ко Второй Пропасти, теперь яма глубиной примерно 2-3 метра. На дне просматривается очень узкий натоптанный лаз, валяется несколько бумажных пикетов, свидетельствующих о том, что лазом пользовались. Однако мы пока оставляем данное место без внимания, в надежде обследовать позже. Вдоль южн. стены грота каких-либо проходов также не обнаруживается. Грот простирается в зап. направлении, постепенно сужаясь. Обследовали ряд колодцев в этой части, но все они глухие. Где-то здесь должна быть расположена камера №15. Прослеживается путь, довольно крутой подъём, ориентированный примерно по направлению к системе Верхнего входа, что в общих чертах соответствует плану Белова. Однако прохода в "Лабиринт Левого хода" и "Столовый грот" найти пока не можем, хотя видим записки: "Огромный лабиринт" и "Столовый грот по насыпи". Путь по "насыпи", сколько мы ни ползали по ней во всех направлениях, никуда нас не привёл. Всюду тупики.

18.03
     Ночью идёт дождь и становится холоднее. Выход этого дня начинаем с Главного входа. И. Отмахов, О. Буев и В. Попов идут на штурм Центральной шахты, расположенной в штольне №1. Остальные будут осуществлять спуск через входную камеру к Пропастям.
     Входная камера (на плане Белова это "Hall") выглядит ужасно! Здесь в 1965 г. была отлогая осыпь под свод в сев. направлении, имелся ряд ниш, ходов и камер. И несмотря на то, что место мало соответствовало плану, его топология оставалась сложной. Кстати здесь же располагалось то самое загадочная место - камера с деревянным люком в полу и стальной лестницей под ним в колодец с кучей "цемента".  Я в одиночку спускался туда в 1968 г. А теперь виден один огромный безобразного вида провал, обнажилась скальная стенка высотой метра 3-4. Для её преодоления на первых порах потребовалась верёвка (позже, правда, выяснится, что стенка без труда обходится по осыпным полкам). В зап. части провала видна пара штолен, но лучше, по-видимому, считать, что это штреки, некогда служившие продолжением штольни №1, но обнажившиеся вследствие произошедших здесь обрушений каких-то камер, расположенных ниже прежнего уровня основания "Холла". Как бы то ни было, в настоящее время одна из этих галерей, постепенно заворачивая влево, приводит к верхней части ствола Центральной шахты, а другая - к месту, где искусственная выработка (левая галерея) вскрыла естественную карстовую полость, ведущую на Дно Первой пропасти. Здесь близ развилки штреков мы организуем спуск дюльфером, причём верёвку закрепляем за скальную перемычку, напоминающую своей формой песочные часы. Спуск происходит преимущественно вдоль круто-наклонной известняковой стены и только небольшой участок оказывается отвесным. В целом всё это пока отнюдь не походит на путь, каким мы пользовались сорок с лишним лет назад. Тогда мы навешивали лестницу в Первую пропасть в месте, никак не связанном со штольнями или штреками (это было где-то в левой части Холла, в глубине его. Лестница висела свободно в большой, расширяющейся к низу камере, и нигде не касалась стен!
     Первая пропасть производит теперь впечатление довольно убогой полости, дно которой - это  как бы сплошной глыбовый завал или осыпь из камней крупного и среднего размера. Высота потолка у места спуска метров 15-20, не более, тогда как раньше исследователи  (М.Андреев и Н.Маллицкий; М.Попов) отмечали поистине гигантские размеры Первой пропасти - 40 и более метров в высоту! Вдоль стены стояли тогда ветхие лестницы, был "спускной колодец", несколько облегчавший погружение. Уже в 1965 г. ничего похожего не удавалось наблюдать. А теперь и вовсе всё как-то съёжилось, уменьшилось в размерах. Думается, всё дело в обрушениях, произошедших в гроте сравнительно недавно.
     Производим беглый осмотр дна и закоулков. В нижнем отделе видны П-образные крепи. Они наполовину завалены. Где-то здесь был колодец, ведущий в "Левый ход" (по обозн. плана Белова), что  примыкает к нижнему отделу Дна Второй пропасти. Но теперь он, похоже, недоступен.  Не могу найти также пути ко Второй пропасти через узкий лаз - "дымоход" над колодцем с жердями, по которому мы спускались из отверстия в потолке прямо на Дно Второй пропасти. Поэтому пользуемся обходным путём.
     По осыпи спускаемся и берём правее к ходу, стенки которого покрыты копотью и как бы зализаны. Попадаем на склон Ю.-З. стены Второй пропасти с т.н. "серпантином". Здесь также навешиваем верёвку для дюльфера прямо вниз, без траверса (при подъёме обратно, однако, мы обойдёмся без верёвки; "серпантин", как выяснится, предоставляет такую возможность).
     Спускаемся глубже по завалам в самую нижнюю точку Дна Второй пропасти. Здесь привлекает внимание ровная скальная стенка с отрицательным наклоном. На ней видны многочисленные надписи, самые давние из которых относятся к 1949 г. - времени начала маркшейдерской съёмки Кан-и-Гута. Выполнены чёрной краской.
     Отсюда в направлении Ю-З простирается "Левый ход", довольно просторная галерея, которая вначале полого спускается, затем понемногу снова набирает высоту. Здесь много следов пребывания людей с давних времён (жерди, гнилые канаты, крепи) до современных (пикеты спелеологов). Любопытна пятиметровая жердь, которая торчит в таком месте, что никаким маневром, кажется, её нельзя ни развернуть, ни вынуть, тем более вынести прочь. Как её сюда затащили?
     Вдоль хода осматриваем всё что можно, заглядывая в щели и ниши, но ходов, представляющих интерес, не обнаруживаем. Затыкаемся, предположительно, в "Гроте со сквозняками", где сквозняки отчасти ощущаем, но дальнейшего пути не видим, если не считать расположенного почти в потолке невнятного прохода со свисающим оттуда старым пеньковым канатом.
     Возвращаемся на Дно Второй пропасти, т.к. время до контрольного срока поджимает. Осматриваем верхние  отделы. Любопытная деталь ландшафта - осыпи гуано летучих мышей. Тут же при нашем движении поднимаются столбы пыли. Камеры № 36 и 37. Здесь царство "рудного" карста. Рельеф стен причудлив, повсюду кристаллические корки гипса и разноцветные вкрапления минералов. Когда-то давно (1968 г.), при самых загадочных обстоятельствах, я очутился где-то именно в этом отделе Дна Второй пропасти или, скажем, поблизости, со своей небольшой командой, пробивавшейся неведомыми путями от грота "Верблюд" ко Главному входу. Но где же теперь это место? Я изо всех сил пытаюсь воссоздать прежнюю обстановку и сопоставить с нынешней, но, увы, всё тщетно, и найти что-либо похожее не могу. Только тот, кто побывал в "Руднике Погибели" способен понять, как такие простые на человеческий взгляд вещи, как отыскание мест, где когда-то уже бывал, переходят в разряд совершенной мистики! Мне ещё особенно хотелось встретиться вновь с достопримечательностью Дна Второй пропасти - гигантским плоским камнем, именуемым "Маркшейдерским троном", с которого в 1965 г. я чуть не рухнул вместе с фотоаппаратом, вспышкой и штативом (это грозило серьёзными травмами). Увы, того камня-трона и след простыл. Тут кто-то обнаруживает крохотную площадку, выложенную камушками, видимо, с целью установки маленькой палатки или организации ночёвки на ковриках. И говорит: вот он, трон! Извините, отвечаю, не те масштабы. Там высота была метра два, а площадь квадратных метров шесть.
       Вот ещё детали. На схеме В. Алексинского - Е. Алексеевой, сделанной на основании глазомерной съёмки во время экспедиции МГУ в 1965 г., в среднем отделе Дна Второй пропасти указан крутой извилистый ход, в самом конце которого была обнаружена вода. Я спускался туда позже, в 1968 г. Также имелось несколько довольно глубоких, но узких колодцев в самой нижней части Дна Второй пропасти и "Левого хода". Сегодня я тщетно пытаюсь их отыскать. Всё погребено под обломками. Высоко на потолке, вне всякой досягаемости, я с В. Алексинским отчётливо видел деревянные крепи толщиной с бревно, но теперь их тоже нет! Фантастика или, может быть, у меня совсем плохо с памятью? Нет, всё, видимо, проще и в каком-то смысле хуже: Кан-и-Гут, этот дивный природный памятник древности, постигает печальная участь - он интенсивно рушится, и причиной тому не только и не столько ветхость окружающих его пород, но несомненная, на мой взгляд, очень высокая сейсмическая активность района. Я размышляю над этим, и нахожу, что даже развалины урочища Шадымир могли бы, отчасти, быть тому свидетелями. Думается, в районе рудника бывали толчки силою до 9-ти баллов. И катастрофа могла произойти, предположительно, в период после 1970 г. по начало нынешнего века. Разумеется, это гипотеза и нужен сбор научных фактов. Однако к высказанному ранее заявлению о том, что "рудник устойчив" (Г.Максимов), т.е. не представляет большой угрозы для исследователей, разумно было бы отнестись настороженно.
     Фрунзенцы (бишкекцы) тем временем навесили верёвки в шахту, что в штольне №1 под Главным входом, обследовали её и оставили навеску для нас, чтобы мы вслед выполнили топосъёмку. Нашли, что шахта имеет глубину около 30 м., её дно забито наглухо. В нижнем отделе шахты осмотрели боковое ответвление - штрек, где валяются доски, остатки ржавой тачки и прочий хлам. Всюду очень сухо, пыльно и душно. Вася Попов сделал множество фотографий любопытных натёчных форм и рудных проявлений в этой труднодоступной и редко посещаемой части Кан-и-Гута. Кроме того наши коллеги  установили, что провал в Холле в самом нижнем его отделе приводит к стволу  всё той же шахты, но ниже уровня штольни №1.

19.03
      Ночью становится ещё холоднее. Сильный северный ветер беспощадно треплет палатки. Приходится одевать всё, что можно. Утром обнаруживается, что выпал снег. Окрестности приобретают вид раннезимнего ландшафта.
     Выход. Я и Марченко занимаемся топосъёмкой Центральной шахты со штольней и привязываем съёмку к Главному входу. Саша и Кузьма Сиднев произведут разведку "восстающего" (забоя) в левой ветви штрека нулевого горизонта, где накануне видели стальную балку. Вася Попов и Иван Отмахов берутся навешивать ствол ещё какой-то шахты, которая, по их словам, расположена сразу же за Центральной.
    Когда штольня до начала спуска в шахту уже нами отснята и мы с Марченко готовимся к спуску, фрунзенцы начинают провешивать верёвки с самого верха провала, который приняли за вторую шахту. Но это оказалось недоразумением. Марченко начинает спуск и уже выходит из бокового хода, примыкающего к шахтному стволу (навеска осуществлена отсюда), когда видит, что сверху спускают верёвки. Когда устанавливается голосовая связь, наши коллеги приходят в крайнее изумление, убеждаясь, что вешают в шахту, где уже были накануне, но с более высокого яруса. Верёвки удаляются. При этом в шахту летят камни. Навеска в стволе шахты вышла "по диагонали", т.е. от одной стенки до противоположной, в то место, где боковой ход располагается примерно в 10 м. над снованием шахты. Последнее являет собой следы крупного обвала, о чём легко догадаться, если учесть, что шахта сообщалась с горизонтом современных выработок, скорее всего, именно с 1-ым горизонтом (отчёт Г.М. Максимова). Таким путём, видимо, производилась выгрузка породы во время эксплуатации рудника в 1950-е гг., а иного пути, кажется, нет, если не считать, что 60-метровая шахта возле лагеря могла служить для обслуживания 1-го и двух нижележащих горизонтов.
     Вслед за Марченко спускаюсь я, делая по ходу замеры азимута и угла наклона. Неудобно, непривычно, 40 лет этим не занимался. Хорошо, что есть лазерный дальномер, отменная вещь. Нижний боковой ход начинается вывалом из щебня и пыли. Последняя очень хороша, настоящая, кан-и-гутская. Прямо перпендикулярно шахте идёт штрек, направо тоже - тупиковый штрек, в нём ржавая разбитая тачка и множество ветхих брёвен и досок. Тупик не снимаем. Снимаем остальное. Основной штрек заворачивает вправо, переходит в подобие естественной полости. Та опять-таки идёт вправо и вверх, так что всё вместе образует подобие спирали и выводит снова к шахтному стволу, но уже выше.
      Вылезаем не без труда, т.к. пользуемся довольно устаревшим снаряжением - первыми в истории жумарами и кулачковыми зажимами. Мы привыкли больше к лестницам, да и возраст не добавляет прыти. Верёвки снимаем, выбиваем крючья. Я доволен. Коля подавлен. Не думал, говорит, что на старости лет попаду в "Кисели"! (это, видимо, какие-то очень пыльные и нудные катакомбы, но я там не был).
     Снег наверху растаял, переменная облачность. Отдыхаем, подкрепляемся и выходим снова. Теперь через штольню в грот с "Верблюдом" с целью его более тщательного обследования. Ещё раз осматриваем все полости, расположенные от штольни по правую руку, но все они тупиковые. Яма на С-В от "Верблюда" глубиной метра 2-3, по смыслу и по схеме Белова должна бы вести в  загадочный "Лабиринт Левого хода". Лаз промаркирован, очень тесен и энтузиазма не вызывает, хотя там вроде бы ощущается слабый ток воздуха. Берётся пролезть Саша, но мы его затеи не одобряем. В той части грота, к которой, согласно тому же плану Белова, должен примыкать "Столовый грот", совершенно  нет ничего похожего, но проход имеется, и ток воздуха от "Верблюда" отчётлив. Выводит на подъём по осыпи. Находим записку: "Стол. грот направо по осыпи, не вверх". Однако направо вниз, равно горизонтально или вверх, нет ничего достойного внимания. А если всё же упорно пробиваться далее, то через несколько проходов можно оказаться у пенькового каната, переброшенного через колодец. Саша туда спускается, но ничего обещающего не обнаруживает. Потом осматриваем камеру №15, подъём наверх в сторону системы Верхнего входа с металлической лестницей и находим записку: "Ура, мы нашли проход к Верблюду!". Кто-то двигался сверху вниз, значит от Главного входа, видимо, пробиться не смог.
      Возвращаемся к "Верблюду" и мы. Ещё раз мысленно напрягаюсь, пытаясь воссоздать картины сорокалетней давности. Нет, я грота да и всей пещеры положительно не узнаю. Всё таким искалеченным не было! Более и более убеждаюсь, что произошло чудовищное обрушение всей этой подземной системы, исковеркавшее, изувечившее так любимую мною несчастную пещеру. Реквием надо бы писать Кан-и-Гуту. Какая трагическая ирония, какое судьбоносное оказалось название... Вот уж воистину - "Рудник Погибели"!
      Ещё остаётся время, и я заполняю его тем, что пытаюсь пройти в Светлый грот из Холла. Оказывается, что это возможно, если аккуратно преодолеть подвижные осыпи и не провалиться в одну из глубоких ям. Под ногами, прямо по отвесу от "окна" грота, разверзается широкий и камнеопасный провал. Внизу несколько в стороне просматривается знакомое мне бревно поперёк другого колодца. Стенки справа от бревна и подо мной отсюда не видны. В этих местах в 1965 г. В. Алексинский провешивал перила для преодоления осыпи над колодцем, а также крепил лестницу через бревно для спуска вниз. Спуск по ней привёл тогда на Дно Первой пропасти, но несколько необычным путём, что можно видеть на вертикальном разрезе-развёртке в отчёте В. Галактионова. Но перемены в топологии видны и здесь, если сравнить нынешнее состояние с тем, что было в 60-х гг., не говоря уже о том, что отражено на схемах И. Белова от 1920 г. Ведь, как ни крути, а здесь был главный ход пещеры, а теперь явного хода нет вообще!
     Тем временем фрунзенцы успевают пройти нашим путём на Дно Второй пропасти и достигают камеры №40. Пытаются пробиться далее в направлении на Ю-З. По их словам в отдельных нишах полостей имеется слабый ток воздуха, однако проходов не находится. Им бы взять дальше направление на камеру №41 и в "Левый ход" обходным путём.
       Саша сделал набросок той части штрека нулевого горизонта и прилегающих полостей, где им был пройден снизу-вверх "восстающий" со стальной балкой. Очутился он в конце концов на самом нижнем основании "Светлого грота". Отсюда также видно всё то же вышеупомянутое "бревно поперёк колодца", но теперь не внизу, а наверху. Никакого колодца, впрочем, под ним нет, а только яма, засыпанная щебнем и пылью. Если раньше здесь был спуск в Первую пропасть, то приходится делать довольно смелое предположение о том, что обрушились, скорее всего, потолок и стены "Светлого грота". Если подойти к окну грота с поверхности, то можно видеть, что само окно и полость под ним приурочены к отчётливо выраженному круто-наклонному пласту очень непрочного плитчатого известняка, и пласт этот прослеживается от Главного входа вверх по склону в направлении W-S-W. Порода рухнула в пропасть, сначала частично её засыпав, а потом перекрыв какой-то особенно большой глыбой отверстие колодца под бревном. Иного объяснения переменам в топологии данного места я предложить не могу.

20.03
     День выдаётся погожий, ветер стихает. Отдыхаем, бродим по окрестностям, как кому пожелается. Кто восходит на склоны и вершины окрестных гор, кто осматривает штольни, что расположены за невысоким хребтиком на север от Кан-и-Гута. Я отправляюсь в Шадымир с целью фотосъёмки и отыскания того места, где мы стояли под пирамидальными тополями и урюком 40 лет назад. Это у меня ностальгия. Место, вроде бы нахожу, только всё, что там было, с землёй сравняло время и люди. Даже развалин домика, что можно видеть на фотографии тех лет, не осталось.
     Наши коллеги, Иван и Вася, отправляются в грот "Верблюд" через штольню. Осматривают камеру №15, потом поднимаются по ходу с металлической лестницей и далее, пока не выходят на поверхность через окно в  "Светлой камере", что расположена в отделе Верхнего входа (не путать со "Светлым гротом" отдела Главного входа).
     Ближе к вечеру небо становится чистым.

21.03
     Утро безветреное, но с Туркестанского хребта надвигается пелена. Сегодня последний рабочий день экспедиции.
     План такой. Я вместе с Марченко займусь топосъёмкой. Но вначале всей командой спустимся на Дно Второй пропасти. Проследуем в камеру №40 и отыщем проход в камеру №41, что расположена в "Левом ходе". Т.е. будем двигаться по верхним отделам пропасти.
     Фактически получается следующее. На Дно Второй пропасти попадаем непосредственно из штрека нулевого горизонта, который переходит в естественную карстовую полость. А она приводит прямо к "серпантину". Очень простой и удобный путь, верёвок вообще не надо. О таком раньше и не мечталось. Достигаем камеры №40, фотографируем. Н.Марченко, и Володя Ломовцев, наш главный фотограф, предпочитают остаться на Дне Второй пропасти. Я, Саша, Кузьма Сиднев, Иван и Вася отыскиваем путь в "Левый ход", камеру №41, через всякие узости и колодец (о наличии которого я заранее знал из литературных источников), где навешиваем и оставляем верёвку. Попадаем в хорошо узнаваемый "Грот со щелью" и тщательно осматриваем его нижние отделы. Продолжений не находим, хотя известно, что они должны быть. Далее по ходу обнаруживаем движение воздуха в верхнем ярусе. Мы вновь в том месте, где буквально каждая экспедиция сталкивалась с трудностями отыскания дальнейшего пути наверх - в "Гроте со сквозняками". Сверху свисает уже знакомый старый пеньковый канат. Просматривается сложного профиля ход наверх. Саша рвётся пройти скалолазанием, но верёвки у нас больше нет, нет и крючьев, а против лазания здесь без страховки я протестую. Возвращаемся по "Левому ходу" в нижний отдел Второй пропасти. Кольцо замкнуто. Нас встречают Николай и Володя. Фотографируем ещё какое-то время и покидаем Дно Второй пропасти по "серпантину". Мы с Николаем остаёмся делать топосъёмку от верха "серпантина" до Главного Входа. Остальные члены команды отправляются в лагерь поесть и отдохнуть.
     Завершив топосъёмку, возвращаемся в лагерь и мы. Уже далеко за полдень. Несколько ранее Вася, Иван и Саша предпринимают выход в грот "Верблюд" через штольню с целью разведки и прохождения узкого калибра, в котором наблюдался ток воздуха. После расчистки обнаруживают очень тесный лаз, а за ним расширяющийся книзу колодец глубиной около 25 м. Под ним оказывается отлогая осыпь в небольшом гроте, непосредственно примыкающем к штреку 1-го горизонта, пробитому под "Верблюдом". Это оказывается большой удачей для экспедиции, поскольку никаких иных путей проникновения на горизонты современных выработок мы до сих пор не нашли (их предположительно ожидалось по меньшей мере два - через Главную шахту и через "Сульфидную камеру").
      Собравшись в лагере всей командой принимаем решение о последнем и решающем выходе с целью достижения нижнего горизонта штреков. Немного придя в себя после и без того уже напряжённого дня, выходим впятером:  Кузьма Сиднев, Саша Цибанов, Иван Отмахов, Вася Попов и я. Меня "молодёжь" пытается отговорить от участия, ссылаясь на очень напряжённые условия прохождения вертикального калибра, особенно снизу-вверх. Но я непреклонен. Ведь в этом загадочном отделе рудника я ещё не был.
      Спускаемся по пути, описанному выше. Тесно, пыльно. К тому же, несмотря на произведённую расчистку лаза, в него при каждом нашем движении сыпятся камни. Дополнительное снаряжение проталкиваем через лаз отдельно. Колодец в виде бутылки. Он как таковой и грот под ним выглядят как естественные полости. Попадаем в просторный штрек 1-го горизонта. Осматриваем в нём всё, что можно. Продолжения по горизонтали перегорожены вывалами породы, чем-то напоминающей углистый сланец. Некоторые вывалы удаётся преодолеть, проявив известную осторожность. Но за ними тупики и снова вывалы или обрушения, перегораживающие штреки полностью. Несколько колодцев вниз. Они причудливы и разнообразны. Одни, снабжённые деревянными лестницами, предназначены для перемещения шахтёров, другие - для выгрузки отбитой породы, иные - вентиляционные шахты, укреплённые досками и перекрытые стальными решётками. На 2-ой горизонт спускаемся дюльфером через колодец без оголовка, закрепив верёвку за рельс и бревно. Колодец в верхней части выглядит как искусственная шахта, но затем переходит, по-моему, в естественную полость, постепенно расширяющуюся вниз. Это так называемый "Грот с тачкой", очень угрюмого вида чёрно-пыльная камера, заваленная глыбами камней, деревянным и стальным хламом, среди которого выделяется хорошо сохранившаяся тачка, в честь которой и назван грот. Много ниш, углублений, в одной из которых видны крепи очень тесного наклонного хода трапецевидного сечения. Это "квершлаг", пробитый, скорее всего, для вентиляции нижнего горизонта. Пытаться влезть в него было бы смертельным трюком (вспоминается поговорка: "безумству храбрых - венок со скидкой"), и можно лишь удивляться, что людям вообще удалось создать это чудо горного дела. В общем, место уникальное, с типично кан-и-гутским антуражем. Я, естественно, в восторге.
     К гроту 2-го горизонта примыкает относительно непротяжённый штрек и ряд полостей, некоторые из которых я бы оценил как карстовые. Отдельные были когда-то перегорожены балками и досками, видимо, для целей проходки они были помехой. Но крепи рушатся, гниют и служат субстратом для роскошной плесени.
      Через колодец с деревянным оголовком-клетью спускаемся дюльфером на третий, последний горизонт. Здесь штреки не так протяжённы, как на 1-ом, но хорошо сохранились. Порода стен более прочна. Однако, кажется, душновато. Внимание привлекают "старинные экспонаты": проржавевшая противогазная коробка, пачка от папирос "Север", плакат, призывающий взрывников к неустанному повышению знаний, рельсы, вагонетка, словом, всё то, что я называю антуражем заброшенных горных выработок. Есть и удивительной красоты кристаллы гипса, тонкие, изящные и хрупкие. Всё это сохранилось как в музее благодаря неизменному здешнему климату и практически полной недоступности для подавляющего большинства потенциальных посетителей. Те немногие, коим посчастливилось почтить вниманием сей заброшенный мир, оставили здесь свои записки. Среди них отыскиваем и записку М. Зверева, руководителя приснопамятной экспедиции СК МГУ 1968 г. Я забираю её с собой как залог того, что снова сюда вернусь. Ведь нижние два горизонта не отсняты, а кто это сделает?
      На нижнем горизонте особенный интерес вызывает вскрытая  искусственной выработкой причудливая карстовая полость, получившая, неизвестно откуда, название Гигантского Объёмного Лабиринта (ГОЛ). Она описана, например, в отчёте Г. Максимова. Последний автор почему-то считает, что некогда в прошлом лабиринт сей имел прямое сообщение с дневной поверхностью, но его теперь никак не могут отыскать. Мне лично неизвестен источник подобных сведений, равно как не могу понять, в какую точку поверхности земли мог бы выводить загадочный лабиринт, или с какой полостью пещеры соединяться. К тому же надо добавить, что от 3-го горизонта до дна сая не менее 60-ти метров, а м.б. и все 80. Если же до склонов окрестных гор, то судите сами. Впрочем, здесь в самой нижней части рудника есть летучие мышки, но им, рукокрылым, много ли надо пространства, в отличие от нас, двуногих?
      Уделив какое-то время свободному лазанию по предельно тесным ходам, а лучше сказать - по щели лабиринта, убеждаемся, что шансы проникнуть по ним куда-либо, наипаче на дневную поверхность, равны нулю или отрицательной величине, жалеем, что не можем на время превратиться в летучих мышей и начинаем трудный путь наверх тем путём, каким сюда попали.  Нет смысла описывать возвращение. Предельно измученные, насквозь пропылённые, но в целом довольные (особенно я) , возвращаемся в лагерь в полной темноте.
     Собственно на этом наша короткая экспедиция заканчивается. Скромные цели, стоявшие перед ней, в основном, выполнены. Мы посетили основные отделы рудника и пещеры, отсняли два участка, не отражённых ни на одном из известных и доступных планов Кан-и-Гута. Обнаружили и констатировали, что подземелья претерпевают сильные и необратимые изменения. Стали более понятными взаимосвязи естественных полостей и искусственных выработок. Собран ценный фотографический материал. Наши соратники обогатили свой спортивный опыт, а трое участников, альпинисты по призванию Ал. Цибанов, К. Сиднев и В. Ломовцев, впервые побывали под землёй в пещере, проявив свои наилучшие качества. Однако не столько вопросов нашло ответы, сколько возникло вопросов новых. Но их будут решать следующие экспедиции.

Приложение

Описание пути на горизонты "современных" выработок, составленное Ал. Цибановым

Через штольню, расположенную на правом берегу сая, подходим к вертикальной стенке, высота которой около 2,5 м. По ней спускаемся в грот "Верблюд". Сразу же поворачиваемся направо-назад и спускаемся вниз в камеру, ок. 10 м. По правую руку за уступом на уровне пола виден узкий ход ок. 5 м, ведущий вниз в маленькую камеру-воронку с разрушающимися стенками. Отсюда вниз под небольшим углом начинается горизонтальный лаз (4 м), переходящий в узкий "калибр", проходить который надо по предварительно навешенной спусковой верёвке. "Калибр" приводит к узкому овальному окну в потолке колодца глубиной около 25 м. Спускаемся по осыпи и попадаем в основной штрек 1-го горизонта. По нему двигаемся в направлении В-С-В, преодолевем вывал чёрных сланцев и конус породы, покрытый плесенью. В правом боковом штреке будет колодец с удобным спуском на 2-ой уровень. Ориентиром служит бревно, расположенное на краю колодца и закреплённое камнями. Спуск по колодцу на глубину порядка 25 м приводит к основанию огромного грота с тачкой. Спуск на 3-ий уровень находится сразу же в этом гроте в 30 м ниже по осыпи. Это колодец с деревянной клетью-оголовком. Глубина около 30 м. На нижнем уровне сразу же развилка: прямо - тупик, налево - система штреков, направо - вход в гигантский лабиринт, вскрытый искусственной выработкой. Это карстовая полость, уходящая круто вверх и отчасти вниз.