Плоских В. М.

КИРГИЗЫ И КОКАНДСКОЕ ХАНСТВО
Фрунзе: "Илим". 1977 г.

<- 231 ->

     В 1976 г. во время рекогносцировочной поездки (в рамках темы по археологической карте Киргизии) мы посетили довольно известный в старину рудник Кан-и-Гут ("Рудник погибели"). Одно из названий местности также Шадимир.
     По случайным археологическим находкам М.Б. Массон заключает, что прилегающая к пещере территория была обжита с рабовладельческого периода. Инженерные разработки свинца и железа здесь велись в VI-XI вв. Находка в одном из пещерных ответвлений 23 ферганских монет квадратной формы с надписью ройдж (т.е. "ходячая монета") свидетельствует, что в конце XVIII - начале XIX вв. здесь продолжали добывать руду. В кокандский период были сведения, что в районе Кан-и-Гута местные киргизы добывали для своих охотничьих нужд. М.Е. Массон сообщает без указания

<- 232 ->

источника^(*), что в 1850 г. пещеру посетил кокандский курбаши с несколькими рабочими. У входа в пещеру они видели надпись на неизвестном языке, отметили большое число подземных ходов и в разных местах деревянные крепи [156].
     Своё название рудник получил от преданий, связанных с кокандским ханом Худояром. При нём осуждённых на казнь спускали в пещеру на поиски сказочных сокровищ. Там они либо гибли, либо убивались стражей по возвращении с пустыми руками.
     Нашим проводником был житель соседнего села Ак-Татыр Мурзакулов Пиридид, в 1950-1953 гг. работавший на руднике проходчиком.
     Основной ход в пещеру на юго-восточном склоне средней горы. Он прикрыт холмами, издали не виден и открывается только после подъезда к урочищу. Внушительный, нависающий горными глыбами грот продолжался некогда узким лазом, который вёл к рудным жилам и там уже расширялся в рабочие камеры. Мурзакулов ещё помнит этот узкий ход, в который только-только мог пролезть человек. С началом промышленных разработок в 1949 г. грот расширили, срубили опасные навесы камней, а узкий лаз превратили в широкий проход, переходящий в штольни. Поэтому никаких старинных надписей уже нет.
     Слева, метрах в 40, была пробита новая штольня, а справа, примерно в километре, ещё один старый пещерный вход. У его основания - развалины жилых каменных строений, по крайней мере, полутаростолетней давности. По всей вероятности, они служили жильём рудокопов в период кокандского ханства - последний в предреволюционное время этап функционирования рудника. Внутри рудник представляет собой лабиринт узких, опасных вертикальными колодцами проходов. По словам Мурзакулова, ходы тянутся на километры, внутри имеются целые галереи, залы, даже водоём. По основному створу пещеры встречаются ответвления, уводящие в сторону, нередко такие, что человек с трудом может протиснуться ползком. Но через некоторое время они вдруг превращаютсяв просторные камеры - значит здесь была ещё в древности выработана руда. При проходе штолен вдруг совершенно неожиданно глубоко внутри горы можно наткнуться на новый узкий лаз, оканчивающийся пустой камерой, размерами с юрту. И нигде никакого выхода наружу. Видимо, впоследствии обвалы его перекрыли. Нужно было обладать каким-то чутьём, чтобы точно выходить

<- 233 ->

на рудоносные жилы и в полупотёмках (при свете чадящих факелов), глубоко в скалах чисто их выбирать и снова находить жилы. Даже при беглом предварительном осмотре рудника видно, что здесь приложено неимоверное количество труда в нечеловеческих условиях для добычи столь необходимой руды.
     Всё это свидетельствует, во-первых, о том, что рудник являлся одним из основных по добыче свинцово-серебряных руд Ферганской долины издревле, во-вторых, чистый металл выплавлялся, по крайней мере, в отдельные периодыпрямо здесь же, у основания гор. Встречается немало старых отвалов уже отработанных шлаков и породы. В третьих, добыча металла была рентабельной. Именно поэтому в столь диких условиях столетиями продолжались разработки.
     После осмотра рудника мы полностью присоединяемся к мнению М.Е. Массона, что "при всём том изучение Кан-и-Гута далеко не завершеною "Рудник погибели" не только являет собой заманчивый объект в историко-археологическом отношении, но представляет интерес в смысле его практического использования с применением современной техники горного дела [157].

Сноски

[156 - М.Е. Массон. Рудник погибели, стр. 34-35.]
[157 - М.Е. Массон. Рудник погибели, стр. 39. Хочется отметить, что после рекогносцировочной поездки Президиум Академии Наук Киргизской ССР принял решение о проведении комплексных исследования силами трёх институтов: истории, геологии , физики и механики горных пород по теме "История горнорудного промысла в Киргизии" (исполнители И.Т. Айтметов, Д.Д. Дженчураев, В.М. Плоских и др.).]

Некоторые замечания

** - Источник следующий: В.В. Вельяминов-Зернов. Сведения о Кокадском ханстве. Вестник Императорского Русского Географического Общества за 1856 год. Книжка V. Санктпетербург, 1856. С. 107-152.
     Цитируем:
     "Правильной добычи металловъ и веществъ ископаемыхъ нетъ вовсе. Верхъ совершенства, котораго туземцы когда-либо достигали в этомъ отношенiи, можно видеть въ остаткахъ древней горной разработки, находищихся близъ горы Ляль-Канъ. Въ 1850 году ездилъ для осмотра ея коканскiй курбаши съ несколькими работниками. Вернувшись оттуда, онъ разсказывалъ, что внутри горы есть множество проходовъ, и что бока ихъ обставлены подпорками, которыя сведены наверху и мешаютъ земле обваливаться. Надъ дверьми въ проходы курбаши заметилъ надписи на неизвестномъ ему языке".
     И это всё, что касается предмета. Как видно из приведённого отрывка, нет никаких оснований предполагать, что речь идёт о посещении кокандским курбаши именно рудника Кан-и-Гут. (Прим. В.Ц.)